Hear the Wind Sing
Чтож, за пару дней до светлого дня начала учебного года действительно запахло каникулами: я оказалась на даче в гордом одиночестве, в обнимку с книгой и постепенно скуднеющим запасом мороженого. А под вечер, да за кружкой чая, мне страсть как захотелось повышивать, али сшить чего-нить, истино - волшба сия деревенская есть.
А так как предыдущие дни моего тутошнего пребывания были как есть напрочь испорчены бабушкой, разделившей со мной заточение, то пришлось отложить намеченного Саймака и приняться за проверенные средства от хандры, сиречь перечитывания Макса Фрая и Ольги Громыко. Средства безотказные, но от частого прибегания к ним имеют обыкновение "заветриваться", так что к обеду я все-таки иногда спускалась. В остальное время мое отсутствие за столом компенсировал упомянутый выше запас мороженого, увы, сошедший на нет этим вечером. Возможно, оттого я и засела за пост, который опубликую, коли не забуду, по приезду в Москву.
Так же в список причин внезапно напавшей на меня гласности необходимо записать жалкую пару страниц, оставшихся до конца Громыкиной книги, да постепенно сгущающуюся за окном ночь. А (не понятно зачем, но) надо сказать, что в упомянутом опять же гордом одиночестве я провожу ночь в нашей загородной резиденции впервые, так что некоторый энтузиазм имеет место быть.
И, похоже, сегодня все-таки придется вернуться к Саймаку, опять увлечься, да и увезти огромную томину домой, с перспективой таскания оной в универ первую неделю лекций.
Хо-хо! Амнистия вышла: в универ нам только 5го! И не страшно, что я торчала в деревне аж до 31го)) Так что у меня еще есть время привести все в порядок и подготовиться, хотя бы морально.
А так как предыдущие дни моего тутошнего пребывания были как есть напрочь испорчены бабушкой, разделившей со мной заточение, то пришлось отложить намеченного Саймака и приняться за проверенные средства от хандры, сиречь перечитывания Макса Фрая и Ольги Громыко. Средства безотказные, но от частого прибегания к ним имеют обыкновение "заветриваться", так что к обеду я все-таки иногда спускалась. В остальное время мое отсутствие за столом компенсировал упомянутый выше запас мороженого, увы, сошедший на нет этим вечером. Возможно, оттого я и засела за пост, который опубликую, коли не забуду, по приезду в Москву.
Так же в список причин внезапно напавшей на меня гласности необходимо записать жалкую пару страниц, оставшихся до конца Громыкиной книги, да постепенно сгущающуюся за окном ночь. А (не понятно зачем, но) надо сказать, что в упомянутом опять же гордом одиночестве я провожу ночь в нашей загородной резиденции впервые, так что некоторый энтузиазм имеет место быть.
И, похоже, сегодня все-таки придется вернуться к Саймаку, опять увлечься, да и увезти огромную томину домой, с перспективой таскания оной в универ первую неделю лекций.
Хо-хо! Амнистия вышла: в универ нам только 5го! И не страшно, что я торчала в деревне аж до 31го)) Так что у меня еще есть время привести все в порядок и подготовиться, хотя бы морально.